Мы вынуждены защищать интересы своей экономики в одностороннем порядке

Мы провели встречу по поводу имплементации глубокого и всестороннего соглашения о зоне свободной торговли Украины и ЕС и наших обеспокоенностей. Завершили эту встречу и весь итог нашей работы, а это 6 министерских встреч и почти 20 встреч экспертов. В ходе всех этих встреч и информационного обмена российская сторона демонстрировала высокую степень гибкости.

Напомню, что первоначально речь шла о возможности изменения текста Соглашения, затем о возможности включения к нему приложений. В ответ на позицию наших коллег из Евросоюза мы сняли эти пожелания и говорили лишь о том, что необходимо заключить юридически обязывающее соглашение отдельного соглашения DCFTA, которое позволило бы примирить ситуацию, в которой одна страна является участником двух разных систем регулирования.

Это очень важный нюанс. Есть немало стран, которые являются одновременно членами двух зон свободной торговли. Но нет примеров, чтобы страны были одновременно членами двух разных систем регулирования — технического, ветеринарного, таможенного и так далее. В этом смысле это был очень серьезный интеллектуальный, политический и экономический вызов. Боюсь, что мы все вместе не вполне соответствовали этому вызову. Наши партнеры все время сводили дело и сегодня продолжили эту линию на то, что они обещают проявить итоговую волю когда-то в будущие периоды, создавать рабочие группы, рассматривать обеспокоенности российской стороны.

Должен сказать, что начиная с июня этого года работа активизировалась. Мы очень много времени потеряли в начале. Потом работа стала приобретать немного практические очертания, но до сих пор мы смогли пройти лишь небольшую часть пути. Ну, например, немного лучше ситуация в части технических барьеров в торговли, то есть технического регулирования. Стороны принципиально договорились о том, что должны быть переходные периоды, в которых могут действовать одновременно и требования ГОСТов СНГ, и требования европейских стандартов технического регулирования.

Были расхождения относительно сроков. Российская сторона предлагает большие сроки — до 10 лет по приоритетным, наиболее чувствительным секторам. До 5 лет по остальным секторам. Наши коллеги предлагали до 5 лет по чувствительным и до 3-х лет по остальным. В конце концов это противоречие, которое могло бы быть снято в ходе дальнейшей работы, если по другим направлениям были не учтены продвижения.

Наши партнеры не готовы принимать во внимание наши обеспокоенности

Боюсь, что вот этим обстоятельством ограничивается позитивный результат, потому что в сфере и ветеринарии, и фито санитарного контроля, и в сфере таможенного администрирования мы получили однозначную не готовность наших партнеров принять во внимание наши обеспокоенности.

Мы исходили и исходим из того, что у Украины есть набор обязательств, которые она взяла на себя, вступая в зону свободной торговли СНГ. И эти обязательства касаются, в том числе и сферы технического регулирования, таможенного администрирования и ветеринарного контроля. И страна должна, вступая сейчас в глубокую всестороннюю зону торговли с ЕС, определиться — она готова выполнять свои прежние обязательства. Тогда это обязательства. Или она не готова выполнять эти обязательства, но тогда не может быть и речи о том, что другая сторона в одностороннем порядке, я имею в виду российская сторона, в одностороннем порядке будет выполнять обязательства, а сторона Украины не будет выполнять обязательства. В международном праве такая ситуация невозможна.

К сожалению, в этих сферах мы не получили позитивного ответа на наши беспокойства. И таким образом ход нашей работы не привел к осязаемым результатам в виде соглашения: по содержанию, по тем пунктам, которые я отметил, и некоторые другие, может, менее важные, в части защиты инвестиций или в части обеспечения синхронной работы энергосистем. Там в принципе тоже технически можно было бы достигнуть договоренностей, если бы были принципиальными вопросами сближение двух сторон, которое не произошло.

И по форме. Наши коллеги говорят о политической декларации. Собственно, даже название документа, наверное, такое. Политическая декларация о том, что стороны намерены в будущем принимать определенные действия. Мы говорим о юридически обязывающем соглашении, где стороны принимают на себя обязательства и отвечают за их выполнение. Этого тоже добиться не удалось.

Таким образом, мы констатируем, что решение не достигнуто.

«Россия осталась один на один со своими беспокойствами, со своими рисками. И мы вынуждены защищать интересы своей экономики в одностороннем порядке. Мы с самого начала об этом предупреждали. Наш выбор, конечно же, в сторону многостороннего сотрудничества, но если нам отказывают в этом, то ничего не остается, кроме того, что в одностороннем порядке защитить национальные интересы российской экономики, российских производителей и российских граждан.

И в этой связи с 1 января 2016 года вступит в силу решение о приостановке действия соглашения зоны свободной торговли СНГ в части Украины, что означает введение режима наиболее благоприятственной нации. То есть украинские экспортеры будут получать условия не хуже, чем любая другая страна, но не преференциальные.

И как вы знаете, сегодня председатель правительства России объявил о подписании постановления правительства о введении мер защитного характера в виде продовольственного эмбарго. Но это не имеет прямого отношения к нашей сегодняшней работе. Это ответ на инициированное Украиной в августе присоединение к санкционному режиму, который странами Европейского союза, США, Японией, Канадой, Австралией был введен ранее».

Жизнь не кончается 1 января 2016 года

Мы безусловно, будем работать. За 1 января будет второе и так далее. Значит, поэтому будем встречаться, обсуждать, вести переговоры. Только они будут вестись по ту сторону «рубикона» — в ситуации, когда будут имплементированы основные положения торгово-экономической части Соглашения о глубокой всесторонней зоне свободной торговли Украины и ЕС, с одной стороны.

С другой стороны Украина перестанет пользоваться преференциальным режимом и будет работать в режиме РНБ (режим наибольшего благоприятствования) в торговле с Российской Федерацией. Конечно же, будут возникать какие-то вопросы, которые потребуют наших дискуссий. Мы открыты к этому обсуждению, но это же обсуждение после того, как будут признаны те реальности, которые сейчас формировались.

Была разработана специальная экономико-математическая модель многосторонних торговых отношений, где мы смотрели, какие возникают риски, что это будет означать для цен, бизнеса компаний, которые вовлечены глубоко в наши торгово-экономические отношения с Украиной. Мы, кстати, предоставляли сведения об этом нашим партнерам. С того момента, как это было сделано, — год назад, объем торговли сильно сократился. В этом году он вряд ли превысит 12 млрд. долларов (еще 2 года назад это было почти 40) — в три с лишним раза сократился этот объем, поэтому сейчас, конечно, эти позиции надо будет пересматривать.

Но, в целом, мы знаем эти чувствительные области. И как вы, наверное, помните, в августе было принято постановление правительства с отложенным сроком введения в действие, которое касалось наиболее чувствительных товаров. Так что такая работа проводилась и будет проводиться в дальнейшем.

Мы ни в коем случае не собираемся рвать экономические отношения

Украина — наш естественный торговый партнер. Мы — соседи, имеем большое количество предприятий и бизнесов, которые работают в кооперации друг с другом. Их число сокращается, но все же оно большое еще. Поэтому мы ни в коем случае не собираемся рвать экономические отношения.

«Режим наибольшего благоприятствования означает, что украинские экспортеры будут иметь режим не хуже, чем предприятия любой другой страны. Как, например, предприятия Бельгии, в которой мы сейчас находимся. По мере сил наши торговые представительства, соответствующие институты будут способствовать товарообмену. Только он будет идти не в преференциальном режиме, потому что оснований для преференций для страны, которая снижает планку своих обязательств, у нас нет никаких.

Мы не вводили санкции относительно Европейского союза. Европейский союз ввел санкции относительно нас. И мы просто ответили на эти санкции. Мы не вводили сейчас односторонних санкций против Украины. Это Украина ввела в августе этого года односторонние санкции против российских физических, юридических лиц, предприятий».

Я могу долго перечислять законы, которые ввела Верховная Рада Украины, и постановление, которое приняло Правительство Украины, которое разорвало научно-технические соглашения, разорвало сотрудничество в инвестиционной сфере, прекратило авиасообщение между нашими странами и т. д. Это — ответные меры. Но безусловно, мы стараемся так выстроить эти ответные меры, чтобы они были наименее обременительными для бизнеса.

Будет введен единый таможенный тариф Евразийского экономического союза, который существует по всем кодам классификационным. Там, естественно, есть довольно большой разброс, но в среднем он соответствует нашим обязательствам, принятым в России, при вступлении во Всемирную торговую организацию. И на 2016 год это будет порядка 6%, потом будет еще немножечко снижен.

Макроэкономически значимого эффекта не будет

Какой эффект на Россию может оказать продэмбарго? Величина продовольственного импорта из Украины сократилась примерно до 200 млн. долларов, поэтому макроэкономически значимого эффекта не будет.